Викинг   ::   Маршалл Эдисон

Чем красивее дворец, тем быстрее я подожгу его. На мне тоже лежит проклятие всех викингов: ужасная гордость, огромная сила и преданность соплеменникам. Я тоже хочу, чтобы обо мне узнали христиане — словно ребенок, кидающийся грязью. Но ты изменил меня. Я стал чужестранцем в собственной земле. Я начал думать не по-норманнски.

— Хастингс, ты поэтому до сих пор не покушался на мою жизнь?

— Да, но ты вряд ли поймешь.

— Попробуй и увидишь.

— Ты слышал, как я говорил Меере, что мне можно верить, потому что я не предаю своих интересов. Так что можешь верить мне, Оге.

Он улыбнулся, но не мне. Он был слишком погружен в себя, чтобы помнить обо мне.

— Что важней тебя было в моей жизни? — продолжал он. — Ты предложил великий поход, ты — виновник моих девяти ран, ты украл мою принцессу. А может, это еще не весь твой долг? Теперь ты понимаешь, почему мне нужно твое общество? В такой компании интереснее, чем в любой другой. Надо полагать, ты уже понял, почему я хочу, чтобы ты выдвинулся. Ты жил с именем Оге Кречет, но я подожду, пока весь христианский мир узнает тебя как Оге Дана. Так ты уже понял, почему я буду ждать?

— У меня есть мысль, но я не могу облечь ее в слова.

— Я скажу ее римскими словами, которые не стерли завоевания Рима. Признаюсь, это все мое знание латыни. «Aquilla поп сарtat muscas».

—  Что это значит?

—  Орлы не охотятся на мух.

После битвы с Карлом, королем Прованса, оставшиеся в живых опустошали богатую страну.