Виргинцы (книга 2)   ::   Теккерей Уильям Мейкпис

Он говорил очень мягко, и лицо его выражало такую печаль, что меня охватило глубочайшее сострадание к нему, и я горько раскаялся в своих словах. Я залепетал что-то бессвязное о нашей былой дружбе и призывал небо в свидетели, что скажи он хоть слово, я никогда, ни при каких обстоятельствах не покинул бы его.

- Ты никогда не любил его, Джордж, - сказал брат, обращаясь ко мне, - а я люблю его больше всех людей на свете, и пусть я не так умен, как ты, но я знаю, сердце подсказывало мне правильно. В этом человеке есть величие, до которого всем остальным людям далеко.

- Я не спорю с тобой, братец, - сказал я. - Теперь не спорю.

- Величие, скажете тоже! - воскликнул его преподобие, хмуро уставившись на свой бокал с вином,

- Мы под руку возвратились в гостиную, к миссис Вашингтон, - продолжал Хел. - Она ласково взглянула на нас и поняла, что мы помирились.

"Ну, все в порядке, полковник Гарри? - прошептала она. - Я знаю, что он не раз поднимал вопрос о присвоении вам более высокого чина..."

"Да я бы никогда его не принял", - сказал я.

- Вот так и получилось, что следующей зимой я согласился искупать свои грехи при этом Лафайете, - сказал Гарри, продолжая повествование. - "Ладно, я отправлюсь с ним, - сказал я. - Дорога на Квебек мне хорошо известна, и в те дни, когда нам не надо будет воевать с сэром Гаем, я буду проверять, как его превосходительство генерал-майор готовит уроки". Сражений, как ты знаешь, там не было, никто из канадцев не изъявил желания встать в наши ряды, и мы возвратились в штаб-квартиру.