Вишневый омут   ::   Алексеев Михаил Николаевич

Ты ревнуешь, я ревную —

Давай его продадим.

Бедная девочка! Был бы её миленький рядом, вдруг вернулся бы к ней, чего бы она только не отдала за него! Она поёт, а из глаз уже сыплются крупные, как град, слёзы. Вытирает их механически, слушая, как другая подхватывает, словно спешит на выручку:

Подружка моя,

Как мы будем продавать?

А не стыдно ли нам будет

На базаре с ним стоять?

Строгие, почти скорбные, они вместе прошли круг и, не меняя выражения лиц, запели одновременно ещё громче:

Подружка моя,

Продадим задёшево,

Своих денежек добавим

И купим хорошего.

Потом они смолкли. Наступила тягостная тишина.

Черноглазая – сделала ещё одну попытку вспугнуть эту противную тишину, за которой – она знала – последуют слёзы. Запела с нарочитой беззаботностью:

У меня милёнка два.

Два и полагается:

Если один не проводит,

Другой догадается.

Но едва закончила, кинулась к Фросе, ткнулась головой в её колени и разрыдалась.

Фрося, гладя её голову и плечи, говорила ласково:

– Что ты, доченька, голубонька моя, господь с тобой! А ещё комсомолка! Придут ваши суженые – никуда не денутся. Ещё такую – свадьбу сыграем!..