Вихрь   ::   Шишков Вячеслав

От песни?

К а т ер и н а. Ну, да, от песни. Ну вот, плачу и плачу. Что тебе? Уйди.

Ю з е ф. Гонишь?

К а т е р и н а. Уйди. Не сомущай.

Ю з е ф (понуря голову, отходит к окну и никнет головой).

К а т е р и н а. Тебе, говоришь, плохо одному? А мне нешто сладко? Оттого и слезы. (Вздыхает.) Живешь ты у нас шесть месяцев. Люб ты мне... Муж ни словечушка не пишет. Да и знаю его мало. Тебя больше. Без году неделю и жила-то с ним.

Ю з е ф (подымая голову). Ну?

К а т е р и н а. А все-ж таки: закон приняла - крепись.

(Молчание.)

К а т е р и н а. Юзеф! А ты все вздыхаешь по ночам. А то и плачешь. Пошто плачешь? Скука, что ли, берет?

Ю з е ф. По отчизне плачу. И от другого. Иной раз накопится в груди тоска. Все тогда не мило. А тут еще ты... И зачем меня судьба... Как это... ну, как это... бросила сюда, вот в эту хату?

К а т е р и н а. Я теперь всего боюсь. Боюсь и боюсь. И сны страшные вижу. Вот иным часом тянет к тебе: ласковый ты, обходительный. А страшно. Проснешься ночью: свекровы глаза огнем горят. Вскочишь, вскрикнешь нет никого.

Ю з е ф. Знаю. Тяжело тебе. Если-б была моей жинкой, счастье было бы. Туда, на отчизну, умчались бы. Хорошо там. А знаешь, что? Сказать?

К а т е р и н а. Ну, что?

Ю з е ф. Если убьют твоего Власа - согласишься пойти за меня?

К а т е р и н а. Что ты! Что ты! Зачем так говоришь несуразно? Грех тебе. Грех. (Утыкается в шитье и тихо плачет.)

Ю з е ф (подходит). Дай обнять тебя. Ведь люб я тебе, Катерина, душа моя... (Хочет обнять ее.)

К а т е р и н а.