JК
Влияние морской силы на французскую революцию и империю. 1793-1812 :: Мэхэн Алфред Тайер
Страница: 954 из 1066Несмотря на страх, внушавшийся именем Наполеона, открыто проклиналась эта ужасная Континентальная система, которая была источником всех бедствий; необходимо было или бороться или пасть под гнетом ее. Население Севера чувствовало настоятельную необходимость сломать то железное ярмо, которое делало таможню правительственным учреждением в Европе».
Россия отказалась согласиться на какой-либо новый шаг за пределы своих тильзитских обязательств; но нигде недовольство не было более глубоко, чем там, нигде не приходилось более бояться оппозиции. Наполеон, безусловно ставивший Великобританию все в более и более затруднительное положение обесценением ее мануфактур и скоплением не находивших сбыта сахара и кофе в ее торговых складах, в то же время разорял земледелие в России и истощал доходы ее знати. Несмотря на оживление торговых сношений деятельностью больших караванов снабженных лицензиями судов, тильзитские соглашения так теснили торговлю, что пенька, цена на которую в Лондоне в 1802 году была тридцать два фунта стерлингов за тонну, в 1809 году продавалась по сто восемнадцать фунтов стерлингов за тонну; [211] и другие продукты Севера вздорожали в той же пропорции. В то же самое время шестьдесят тысяч тонн кофе лежали в лондонских складах, не находя сбыта даже и по шести пенсов за фунт, тогда как цена на него на континенте была от четырех до пяти шиллингов, а в некоторых местах даже до семи шиллингов.
Россия отказалась согласиться на какой-либо новый шаг за пределы своих тильзитских обязательств; но нигде недовольство не было более глубоко, чем там, нигде не приходилось более бояться оппозиции. Наполеон, безусловно ставивший Великобританию все в более и более затруднительное положение обесценением ее мануфактур и скоплением не находивших сбыта сахара и кофе в ее торговых складах, в то же время разорял земледелие в России и истощал доходы ее знати. Несмотря на оживление торговых сношений деятельностью больших караванов снабженных лицензиями судов, тильзитские соглашения так теснили торговлю, что пенька, цена на которую в Лондоне в 1802 году была тридцать два фунта стерлингов за тонну, в 1809 году продавалась по сто восемнадцать фунтов стерлингов за тонну; [211] и другие продукты Севера вздорожали в той же пропорции. В то же самое время шестьдесят тысяч тонн кофе лежали в лондонских складах, не находя сбыта даже и по шести пенсов за фунт, тогда как цена на него на континенте была от четырех до пяти шиллингов, а в некоторых местах даже до семи шиллингов.