Всевидящее око   ::   Байяр Луи

Моя мать… как всякая мать, она пыталась удержать меня дома, но я сказал ей: «Только трусы сидят по домам, когда настоящие мужчины сражаются с врагом».

По устремил глаза к люстре и продолжал:

– Да, друзья мои, я вырвался из рук матери и присоединился к отцу. Помогал ему и другим, чем мог. А потом… потом его смертельно ранило в грудь. Я подхватил отца; мои мальчишеские руки уложили его на землю, вскоре принявшую его навсегда. Перед смертью он успел прошептать: «II faut combattre, mon fils. Toujours combattre…» [162]

По тяжело вздохнул.

– В тот момент я понял, каково мое предназначение. Я решил, что стану военным. Таким же храбрым офицером, каким был мой приемный отец. Я буду служить в американской армии и сражаться за страну, ставшую мне… второй родиной.

Он спрятал лицо в ладонях. За столом стало тихо. Гости не знали, как себя вести. Рассказанная По история была чем-то вроде оброненного платка, и собравшиеся недоумевали, то ли оставить его на память, то ли вернуть.

– Я всегда плачу, когда вспоминаю эту историю, – сказала Лея.

Глаза ее оставались сухими, но она добросовестно подыгрывала своему избраннику. Сочинительница религиозных гимнов провела рукой по глазам. Художник смущенно кашлянул, а директриса частной школы из Ньюбурга даже всхлипнула.

– Что ж, – нехотя произнес Кембл. – Ваша карьера… делает большую честь памяти вашего отца. И вашей второй родине – тоже.

Усилием воли заводчик подавил свое прежнее неприязненное отношение к По и сказал:

– Вы позволите предложить тост за ваше здоровье?

По не возражал.