Во власти дьявола   ::   Тристан Фредерик

Мог ли я объяснить ей, откуда взялась в Даниель та испорченность, которую Алиса не могла в ней принять? Ведь Пурвьанш был для нее исключительным существом, одаренным многими достоинствами. Из этого темного колодца ей в глаза бил ярчайший свет. Она даже не подозревала, что именно он, перестав быть любовником, сделался палачом Даниель и подтолкнул ее к кокаину. Словно паук, сосущий кровь своей жертвы, Нат опустошил душу Даниель, уничтожив ее собственную личность. И взамен души вдохнул в эту пустую оболочку жажду наркотика. Все, что от нее осталось, — зомби, сидящий сейчас в том кафе, где мы когда-то так любили встречаться: она была способна лишь бормотать что-то невразумительное и не могла выбраться из зыбучего песка, который ее неумолимо затягивал.

По крайней мере Даниель нашла в себе силы прийти ко мне, так же как это сделала болгарка перед самым концом. С моей помощью обе они еще раз обращались к Пурвьаншу, как будто я мог стать последним мостиком между отчаянием и обрывками надежды, за которые они еще цеплялись. Но что я мог сделать? Отвезти ее в ближайшую больницу? Так мы и сделали, я и Алиса, чувствуя при этом, что просто трусливо пошли на поводу у здравого смысла.

Тем не менее моя подружка была задета откровениями Даниель о своей матери, и гораздо более, чем хотела это показать. Она старалась уменьшить значение этих слов, притворяясь, что не верит измышлениям наркоманки. И все же она была вынуждена признать, что Пурвьанш и Мария-Ангелина как-то связаны, ведь ее двойное имя — слишком большая редкость, чтобы можно было ошибиться.