Военные рассказы   ::   Пепперштейн Павел

Длинная кипарисовая аллея уводила в глубину сада, Ершов пошел по ней, сопровождаемый двумя бабочками-лимонницами, что все порхали над его правым плечом, над погоном – то ли привлеченные золотым отблеском, то ли просто так.

Красный гравий поскрипывал под его начищенными сапогами, птицы перекликались друг с другом, иногда резко кричала чайка, делая большой круг над садом – за голосами птиц вставала нагретая, глубокая тишина старого дачного сада, огромного, запущенного, возможно, запущенного вовсе не по небрежности, не исключено, что то был изначальный умысел и цель этого сада – стать якобы запущенным, чтобы за абсолютной прямизной аллей сплелись горячие и таинственные заросли, чтобы в можжевеловых гротах прятались мраморные чаши, якобы упавшие сюда с неба, вывалившись из рук богов, ослабевших от блаженного опьянения нектаром облаков – поскольку эти чаши упали отсюда с такой огромной ледяной высоты, то вошли более чем наполовину в рыхлую землю, а на тех их частях, что еще подда вались осмотру во время прогулки, виднелись еле заметные оттиски небесных снежинок. После жарких пыльных улиц, после разгоряченного металла автомобиля, после военной суеты – влажная тишина и прелесть этого сада надвинулись на капитана Ершова и околдовали его. В конце аллеи он наконец увидел дом – большую виллу в готическом духе: половина этой дачи сильно обветшала, когда-то прекрасные витражи веранд (которые умели превратить простой дачный обед в секретную мессу, совершаемую в капелле замка) обильно потрескались и, там и сям, обнаруживали в себе оскольчатые прорехи, за которыми гнездилась неряшливая темнота.