Военный летчик   ::   Сент-Экзюпери Антуан

Вот почему дети там - самопослушание. И родителям живется спокойно..."

Я не любил Америку.

И вот они расхаживали, не замечая меня, взад и вперед по холодной, необъятной передней. Я следил за ними глазами, прислушивался, затаив дыхание, голова у меня кружилась. "В нашу эпоху..." - говорили они. И удалялись, унося с собой тайну, доступную только взрослым, а я повторял про себя: "В нашу эпоху..." Потом они возвращались, как прилив, который снова катил ко мне свои загадочные сокровища. "Это безумие, - говорил один другому, - это просто безумие..." Я подхватывал эту фразу, словно какую-то диковинку. И медленно повторял, чтобы испытать силу воздействия этих слов на мое детское сознание: "Это безумие, это просто безумие..."

Итак, отлив уносил от меня дядей. Прилив снова прибивал их ко мне. Это удивительное явление, открывавшее передо мною новые, еще неясные горизонты, повторялось с той же правильностью, с какой, по законам всемирного тяготения, движутся небесные светила. А я был навеки прикован к своему столику - тайный свидетель торжественного совещания, на котором оба мои дяди, знавшие решительно все, вместе творили мир. Дом мог простоять еще тысячу лет, и, тысячу лет расхаживая по передней с медлительностью маятника, оба дяди все так же создавали бы в нем ощущение вечности.

Эта точка, в которую я всматриваюсь, на расстоянии десяти километров подо мной, конечно, человеческое жилище. Но мне оно ничего не говорит.