Воительница   ::   Лесков Николай Семенович

- Что ж еще такое?

- А то, друг мой, - отвечает она, вздохнувши, - что нынче все новое выдумывают, и еще больше всякий человек ухитряется.

- Как же и чем он ухитряется, Домна Платоновна?

- А так и ухитряется, что ты его нынче, человека-то, с головы поймаешь, а он, гляди, к тебе с ног подходит. Удивительно это даже, ей-богу, как это сколько пошло обманов да выдумок: один так выдумывает, а другой еще лучше того превзойти хочет.

- Будто уж таки везде один обман на свете, Домна Платоновна?

- Да уж нечего тебе со мною спорить: на чем же, по-твоему, нынешний свет-то стоит? - на обмане да на лукавстве.

- Ну есть же все-таки и добрые люди на свете.

- На кладбищах, между родителей, может быть, есть и добрые; ну, только проку-то по них мало; а что уж из живой-то из всей нынешней сволочи - все одно качество: отврат да и только.

- Что ж это так, Домна Платоновна, по-вашему выходит, что все уж теперь плут на плуте и никому уж и верить нельзя?

- А ведь это, батюшка, никому не запрещено, верить-то; верь, сделай одолжение, если тебя охота берет. Я вон генеральше Шемельфеник верила; двадцать семь аршин кружевов ей поверила, да пришла анамедни, говорю: "Старый должок, ваше превосходительство, позвольте получить", а она говорит: "Я тебе отдала". - "Никак нет, - говорю, - никогда я от вас этих денег не получала", а она еще как крикнет: "Как ты, - говорит, - смеешь, мерзавка, мне так" отвечать? Вон ее!" - говорит. Лакей меня сейчас ту ж минуту под ручки, да и на солнышко, да еще штучку кружевцов там позабыла (спасибо, дешевенькие).