Воздушные разведчики   ::   Жарко Владимир Тимофеевич

Это понимали летчики, Штурманы и Стрелки-радисты, но им хотелось хоть что-то узнать о причинах гибели товарищей, чтобы не столько избежать опасности быть сбитым – эта опасность существовала в каждом боевом вылете, сколько добиться выполнения задания. Но о причинах, почему не возвратились экипажи, в полку узнали лишь после войны.

… Экипаж старшего лейтенанта Александра Ракова вышел к Либаве со стороны солнца и с ходу сфотографировал объекты. При выходе с боевого курса «петлякова» атаковали «мессеры». Раков вошел в облака, пробил их в районе города Скрунда Литовской ССР. Пе-2 подходил уже к линии фронта, когда штурман лейтенант Николай Блищавенко обнаружил на опушке леса скопление вражеских танков. Самое верное здесь – передать радиограмму на КП армии и фронта, а самим везти драгоценную фотопленку на аэродром. Но летчик и штурман, вероятно, рассудили иначе: вдруг, мол, фашисты накапливают силы для неожиданного контрудара? И решили фотографировать. Вышли на боевой курс на высоте 1700 метров, под самой кромкой облаков включили фотоаппараты. И тут попали под ураганный огонь зенитной артиллерии. Двумя снарядами самолет был подбит и загорелся. Сбить пламя Ракову не удалось – мало было высоты. Потом машина и вовсе вышла из повиновения, упала в расположении обороны врага. Раков пришел в сознание уже в грузовике и увидел двух гитлеровцев с автоматами. Пистолета, летного планшета и часов у него уже не было – их забрали фашисты. Не было и штурмана со стрелком-радистом, они, видимо, погибли во время падения самолета. В либавском лагере военнопленных, куда доставили летчика, начались допросы.