Вперед и вверх на севших батарейках   ::   Сенчин Роман

Ну и отослал в книжке Бродскогос проводницей. Газетой еще обернул. Позвонил Марине, сказал, какой поезд, вагон, когда прибывает...

Этот подробный, вязкий рассказ, финал которого понятен чуть не с первых слов, теплая "Русская" отупляют и клонят в сон. Выпрямляюсь на стуле, смотрю Саше в глаза, и он замолкает. А я произношу громко, резко, но и с искренним желанием помочь молодому, запутавшемуся человеку, направить его на правильный путь; в такой манере примерно говорит Александр Евсеевич на семинарах - с жаром:

- Отбрось, Саш, всю эту хрень! Женщины, доллары. Ты кто? Ты - писатель!

- Поэт, - поправляет уныло.

- Поэты, прозаики, драматурги в целом - писатели. А писатель, Саша, запомни, - это живой мертвец. Это человек, который жирнющий крест на себе поставил. Он может заниматься только одним - писать. А кто хочет соединить писательство с обывательским благополучием - перестает быть писателем. Понимаешь? - Я кажусь себе проповедником, одним из тех немногих обреченных счастливчиков, поставивших на себе крест, а захламленная общажная комнатка сейчас - как тайный храм, как самый укромный закуток катакомбы. - Так что плюнь, Саш, и садись работай. Если уж встал на этот путь, то пиши. Пиши и пиши.

...Наконец-то получил загранпаспорт. Я долго тянул со сдачей документов в ОВИР, и поэтому пришлось делать паспорт через знакомых - у Людмилы Николаевны есть приятельница где-то в МИДе, она с ней связалась.