JК
Второй Салладин :: Хантер Стивен
Страница: 494 из 520Похоже, Данциг все-таки сорвался; Майлз понимал, что ему следовало бы находиться там. Данциг, совершенно один, в смятении, бродит по улицам. В оперативном директорате небось страшный переполох.
Он уселся в машину.
– Мне нужно связаться с Чарди. С ним есть связь по рации или еще как-нибудь?
– Сегодня вечером связь по рации есть со всеми, – сказал кто-то на переднем сиденье и протянул ему микрофон. – Ваши позывные – Шланг-три. Чарди – Шланг-один. Наш штаб – Канделябр.
Майлз фыркнул. Ох уж эти фэбээровцы с их идиотскими играми! Он нажал кнопку микрофона и, чувствуя себя дурак дураком, произнес:
– Шланг-один, это Шланг-три. Прием? Слышите меня? Пол, вы меня слышите?
Последовавший ответ был молниеносным и яростным.
– Шланг-три, это Канделябр, а ну вон из эфира, нам нужен этот канал!
– Идите к черту, Канделябр. Шланг-один, это Шланг-три. Чарди! Чарди, это Майлз, вашу мать!
Ответа не было.
* * *
Улу Бег дождался, когда глаза привыкнут к темноте, которая была не совсем полной. На колоннах горели знаки; дальняя дверь была чуть приоткрыта, и по полу протянулась длинная полоса света. Тени расступались от этой светящейся полосы на цементе, и курд понимал, что ступить на нее равносильно смерти.
Но ему было все равно. Один Данциг имел значение.
– Улу Бег, выслушай меня, – прозвенел под низким потолком голос.
Но курд не стал слушать. Вместо этого, лежа плашмя, с умолкшим "скорпионом" на сгибе руки, он ящерицей пополз вперед.
Он уселся в машину.
– Мне нужно связаться с Чарди. С ним есть связь по рации или еще как-нибудь?
– Сегодня вечером связь по рации есть со всеми, – сказал кто-то на переднем сиденье и протянул ему микрофон. – Ваши позывные – Шланг-три. Чарди – Шланг-один. Наш штаб – Канделябр.
Майлз фыркнул. Ох уж эти фэбээровцы с их идиотскими играми! Он нажал кнопку микрофона и, чувствуя себя дурак дураком, произнес:
– Шланг-один, это Шланг-три. Прием? Слышите меня? Пол, вы меня слышите?
Последовавший ответ был молниеносным и яростным.
– Шланг-три, это Канделябр, а ну вон из эфира, нам нужен этот канал!
– Идите к черту, Канделябр. Шланг-один, это Шланг-три. Чарди! Чарди, это Майлз, вашу мать!
Ответа не было.
* * *
Улу Бег дождался, когда глаза привыкнут к темноте, которая была не совсем полной. На колоннах горели знаки; дальняя дверь была чуть приоткрыта, и по полу протянулась длинная полоса света. Тени расступались от этой светящейся полосы на цементе, и курд понимал, что ступить на нее равносильно смерти.
Но ему было все равно. Один Данциг имел значение.
– Улу Бег, выслушай меня, – прозвенел под низким потолком голос.
Но курд не стал слушать. Вместо этого, лежа плашмя, с умолкшим "скорпионом" на сгибе руки, он ящерицей пополз вперед.