JК
Всадник без головы :: Рид Томас Майн
Страница: 42 из 131Земля там была изрыта и испещрена множеством отпечатков копыт и местами совершенно утоптана; нетрудно было догадаться, что это кораль: загон для диких лошадей – мустангов.
Действительно, внутри этого загона находилось около десятка лошадей. Их дикие, испуганные глаза и порывистые движения не оставляли сомнения в том, что они только недавно пойманы и что им нелегко переносить неволю.
Убранство хижины не лишено было некоторого уюта и комфорта. Стены украшал сплошной ковер из мягких блестящих шкур мустангов. Шкуры – черные, гнедые, пегие и белоснежные -радовали глаз: видно было, что их подобрал человек со вкусом.
Мебель была чрезвычайно проста: кровать – обтянутые лошадиной шкурой козлы, два самодельных табурета – уменьшенная разновидность того же образца, и простой стол, сколоченный из горбылей юкки,– вот и вся обстановка. В углу виднелось что-то вроде второй постели – она была сооружена из тех же неизбежных лошадиных шкур.
Совершенно неожиданными в этой скромной хижине были полка с книгами, перо, чернила, почтовая бумага и газеты на столе.
Здесь были еще другие вещи, не только напоминавшие о цивилизации, но говорившие даже об утонченном вкусе: прекрасный кожаный сундучок, двуствольное ружье, серебряный кубок чеканной работы, охотничий рог и серебряный свисток.
На полу стояло несколько предметов кухонной утвари, преимущественно жестяных; в углу – большая бутыль в ивовой плетенке, содержащая, по-видимому, напиток, более крепкий, чем вода из Аламо.
Действительно, внутри этого загона находилось около десятка лошадей. Их дикие, испуганные глаза и порывистые движения не оставляли сомнения в том, что они только недавно пойманы и что им нелегко переносить неволю.
Убранство хижины не лишено было некоторого уюта и комфорта. Стены украшал сплошной ковер из мягких блестящих шкур мустангов. Шкуры – черные, гнедые, пегие и белоснежные -радовали глаз: видно было, что их подобрал человек со вкусом.
Мебель была чрезвычайно проста: кровать – обтянутые лошадиной шкурой козлы, два самодельных табурета – уменьшенная разновидность того же образца, и простой стол, сколоченный из горбылей юкки,– вот и вся обстановка. В углу виднелось что-то вроде второй постели – она была сооружена из тех же неизбежных лошадиных шкур.
Совершенно неожиданными в этой скромной хижине были полка с книгами, перо, чернила, почтовая бумага и газеты на столе.
Здесь были еще другие вещи, не только напоминавшие о цивилизации, но говорившие даже об утонченном вкусе: прекрасный кожаный сундучок, двуствольное ружье, серебряный кубок чеканной работы, охотничий рог и серебряный свисток.
На полу стояло несколько предметов кухонной утвари, преимущественно жестяных; в углу – большая бутыль в ивовой плетенке, содержащая, по-видимому, напиток, более крепкий, чем вода из Аламо.