JК
Вход в плен бесплатный, или Расстрелять в ноябре :: Иванов Николай Федорович
Страница: 137 из 181Потом, когда на кусты у входа набросили масксеть и на ее зеленые разводы стали падать желтыедубовые вырезы, поняли: что-то не получается и у Непримиримого.
Сам он больше не появлялся, давно исчез и Боксер. Кроме Хозяина и Че Гевары к нашему вольеру допустили молодежь – Младшего Брата, Крепыша, Чику, Литератора. Последний запомнился не только прекрасным знанием поэзии Пушкина и Лермонтова, собственными неплохими стихами, но и фразой:
– Россия испокон веков имела хороших писателей и плохих политиков. И писатели создавали замечательные книги как раз о бездарных правителях.
А нам что те, что другие – не кормили и не грели. Мы элементарно замерзали. Даже щепоть соли, поначалу растекавшаяся от сырости, больше не расползалась маслянистым пятном. Сохраняя остатки тепла, стали занавешивать одеялом дверь и днем. Темнее, но другого выхода не видели.
– Чего закрываетесь? – слово в слово, как перед этим у комариной ямы, поинтересовалась охрана.
Наш ответ оказался более оригинальным:
– Стынем.
– Водку будете? – вдруг предложил Хозяин первейший способ обогрева.
Еще не выпивали, а дыхание перехватило.
– Приходил в гости парень, принес две баночки «Асланова». А мы в отряде на Коране поклялись не пить, не колоться наркотой и не курить ее. – Правда, тут же поторопился уточнить: – Не на всю жизнь, конечно, а пока до конца войны.
Соврал Хозяин насчет парня – через несколько дней охранники сами и рассказали, что банки нашли в загашнике у одного из боевиков. За что и получил свои первые сорок палок.
Сам он больше не появлялся, давно исчез и Боксер. Кроме Хозяина и Че Гевары к нашему вольеру допустили молодежь – Младшего Брата, Крепыша, Чику, Литератора. Последний запомнился не только прекрасным знанием поэзии Пушкина и Лермонтова, собственными неплохими стихами, но и фразой:
– Россия испокон веков имела хороших писателей и плохих политиков. И писатели создавали замечательные книги как раз о бездарных правителях.
А нам что те, что другие – не кормили и не грели. Мы элементарно замерзали. Даже щепоть соли, поначалу растекавшаяся от сырости, больше не расползалась маслянистым пятном. Сохраняя остатки тепла, стали занавешивать одеялом дверь и днем. Темнее, но другого выхода не видели.
– Чего закрываетесь? – слово в слово, как перед этим у комариной ямы, поинтересовалась охрана.
Наш ответ оказался более оригинальным:
– Стынем.
– Водку будете? – вдруг предложил Хозяин первейший способ обогрева.
Еще не выпивали, а дыхание перехватило.
– Приходил в гости парень, принес две баночки «Асланова». А мы в отряде на Коране поклялись не пить, не колоться наркотой и не курить ее. – Правда, тут же поторопился уточнить: – Не на всю жизнь, конечно, а пока до конца войны.
Соврал Хозяин насчет парня – через несколько дней охранники сами и рассказали, что банки нашли в загашнике у одного из боевиков. За что и получил свои первые сорок палок.