Выйти в небо   ::   Бородин Леонид

А сюда, на захолустный аэродром, он добирался для разрешения своего личного вопроса, главного и последнего вопроса жизни, своей жизни, единственной и неповторимой. В том смысле, что все позади. И ему повезло -- добрался, хотя мог загнуться на полдороге. Сердце, оно же сердчишко, как "мессер" на хвосте, то и дело напоминало о себе острыми проколами. В глазах темнело, но говорил себе: доберусь! И добрался. Значит, не расслабляться!

Однако ж от одной прокрутки уклониться не смог: на посадку идет "кобра" с горящим мотором. А в "кобре" единственный за всю войну наипрямейший земляк из того самого городишка, куда и спарашютил по выходе на пенсию. В "кобре" капитан Петюнька Сапожников, мрачноватый парень, но верный и отчаянный. Полсотни метров до земли -- "кобра" клюет носом и врезается в землю. И нет Петюньки, капитана и земляка. Даже похоронить толком нечего. Сработал остаток боекомплекта. А все потому, что на добротной американской "кобре" не предусмотрена цепная дубляжная тяга, а дюралевая под мотором попросту перегорела.

...Снова и снова идет на посадку горящая "кобра"... Обман! Это "аннушка" возвращается с облета лесных пожаров. И не то чтобы нет больше мочи ждать. Сердце торопит. Разворошил болячку воспоминаниями. Уже не проколы -- захват в полгруди, знакомо, потому вскинул рюкзак за спину и медленно, бережно, как бы заранее вымеряя и длину, и силу шага, двинулся в сторону ангаров.

Парни, им что? У них вся жизнь впереди. Не торопятся. Но с уважением. У Федора Сергеевича уже нет времени на уважение. Времени в обрез.