Выйти в небо   ::   Бородин Леонид

Сколько эта разведка длилась? Полчаса? А страху на всю жизнь. Потом-то каких только ситуаций не бывало: и сбивали дважды, и в воздухе расстреливали, и на брюхо садился в огне...

А еще эта история с "харрикейном"! Это ж особая история. Он о ней вообще забыл. Очень давно внуку рассказывал. Когда внук еще внуком был...

Оттуда, со стороны ангаров, в его сторону мотоцикл. Понятно. Выяснить ребята захотели, что за хмырь пристроился под полосой. Когда поближе, рассмотрел -- старенький "Иж-Планета", внуку покупал такой же. Лет двадцать назад. В то время внук еще человеком был, охотоведческий заканчивал, всерьез природу защищать собирался. И собрался вроде бы, да быстро разобрался.

Парень на мотоцикле объехал крэгом, заглушился, привалил мотоцикл к засохшему облепиховому кусту, подошел, сел рядом на траву:

-- Привет, отец! Ты чего это тут?

Симпатичный парень, лицо открытое, без похабства, как у многих его нынешних сверстников независимо от рода занятий. В сорок первом был бы уже лейтенантом, если летчик, а не технарь. Рассказать бы ему историю с "харрикейном", пока она вдруг взяла да вспомнилась. Знал ведь, в любую минуту все, что вспомнилось, может снова провалиться в темноту памяти и назад уже никак... Такая у него предсмертная болезнь. Даже то, зачем приехал сюда за триста километров от дома, -- и это вмиг может исчезнуть из сознания, и тогда нахлынет престрашное состояние сиротства, от которого головой хоть о стену, хоть об камень -- что под рукой...

-- Летаешь? -- спросил вместо ответа.