Выкрикивается лот 49   ::   Пинчон Томас Рагглз

Эдипа смутно представляла себе, что именно должно находиться на куполе Капитолия, но точно знала, что ничего подобного там быть не могло.

– Прошу вас, – сказал моряк, – идите. Тут вам делать нечего. – Эдипа заглянула в кошелек, увидела десятку и доллар и дала ему десятку. – Я их пропью, – предупредил моряк.

– И про друзей не забудь, – напомнил артритик, глядя на десятку.

– Сучка, – сказал моряк Эдипе. – Не могла подождать, пока он уйдет?

Эдипа следила, как он пытается поудобнее примоститься на матраце. Свалка памяти. Регистр А…

– Дай сигарету, Рамирес, – попросил моряк. – Я знаю, у тебя есть.

Умрет он сегодня или нет?

– Рамирес, – воскликнула Эдипа. Артритик повернул голову, скрипя ржавыми шейными позвонками. – Но ведь он умирает, – сказала Эдипа.

– А кто нет? – спросил Рамирес.

Эдипа вспомнила рассуждения Джона Нефастиса о Машине и разрушении массивов информации. Когда вспыхнет этот матрац и станет для старого моряка погребальным костром викингов, тогда уйдут все сложенные и спрессованные в нем бесцельно прожитые годы, безвременные смерти, душераздирающая жалость к себе, гибель надежд; уйдет память о всех людях, которые на нем спали, какова бы ни была их жизнь, – все это исчезнет навсегда, когда он сгорит. Эдипа с большим интересом разглядывала матрац. Словно открыла некий необратимый процесс. Она поразилась, поразмыслив над тем, как много будет потеряно; исчезнут даже бесчисленные галлюцинации старика, за которыми больше не сможет наблюдать мир.