Взгляни на дом свой, путник!   ::   Штемлер Илья Петрович

Выше среднего роста, темноволосый, лобастый, с глубоко посаженными светлыми глазами, коротким дерзким носом и крупным узкогубым ртом. Грудь каменной рельефностью просвечивала сквозь тонкую ткань рубашки, закатанные рукава которой выпростали сильные длинные руки. Израэлит обернулся к солдату, что-то произнес на иврите. И я увидел великолепную спину мужчины, каждый изгиб которой, четко прорисовываясь, составлял общий мужественный рисунок. Оставив солдата, израэлит удостоил меня вниманием своих светлых глаз. Теперь я видел, что они голубые, с жесткими и холодными синими зрачками. Выуживая из памяти пропавшие вдруг английские слова, я довольно бестолково принялся объяснять причину моего появления в бункере. Выслушав, израэлит предложил мне подтвердить свою личность. Равнодушно перелистав паспорт, он задержал внимание на визе и в следующее мгновение ткнул паспорт в какую-то щель в стене. Паспорт исчез.

Я человек не робкого десятка и был в разных переплетах, но тут, признаться, мне стало не по себе.

Бункер, солдат, железный израэлит, явно из госбезопасности, и куда-то исчезнувший паспорт. Не на улицу же он вышвырнул мой серпасто-молоткастый, наверняка за стеной его подхватили. Желают уяснить, не с арабским ли лазутчиком имеют дело…

Эта мысль меня немного успокоила. Я стоял молча, чувствуя на себе тяжело ползущий взгляд израэлита, и очень обрадовался предложенной сигарете. Табачный дым, перемешиваясь, как-то сближает собеседников, хотя лично я не курю.

– Какого же вы вероисповедания? – Израэлит погасил зажигалку.