Хирург   ::   Крелин Юлий Зусманович

— Всем все одинаково серо, и в работе и в дисциплине. Так? Ну хорошо, спасибо, Татьяна Васильевна. Я учту. У вас есть еще что ко мне? Нет? Тогда давайте начинать работу.

Стертая женщина вышла. Марина Васильевна кинула ручку на стол и со злостью схватила телефонную трубку.

— Кто?.. Мишкин в отделении?.. Срочно ко мне.

Марина Васильевна стала что-то писать, временами откидывая костяшки на счетах.

Стук в дверь. Дверь открывается, и где-то у притолоки повисает голова Мишкина. Он улыбается:

— Здравствуйте. Ругать будете.

— А ты думал. До каких пор это будет продолжаться?! Почему одни и те же разговоры длятся столько времени уже?

— Марина Васильевна, да я только ночью ушел отсюда.

— А я вам говорила уже, что время вашего ухода — ваше личное дело и вашей совести. Хоть вообще не уходите. Но ничто не снимает с вас обязанности приходить на работу вовремя. И никто вам не позволит манкировать утренней конференцией.

— Сашку накормить надо? Надо. Собаку прогулять надо? Надо. А Галя на дежурстве.

— Ох, Мишкин, Мишкин! Вот тут ты мне уже, — показала, где он у нее — в области шеи, так сказать. — Когда ж ты станешь человеком?

— Каким еще человеком? Вот как эти ваши со стертыми лицами, разговаривающие на птичьем языке: стацлечение, труддисциплина, статкарта, задействовать… Нет уж, Марина Васильевна…

— Ну ладно. Надоел ты мне. Как больной?

— Вы знаете, получше. Положительная динамика. Уже появились шансы.