Хмельницкий. Книга первая   ::   Ле Иван

Мать и сын сразу почувствовали, чтоотец возвратился со службы не в духе.

— Пускай тебе отец объяснит, — первой нарушила молчание Матрена. — Наш Зиновий хочет узнать, что такое судьба? О… слепом кобзаре говорили здесь мы с ним, — скрывая свой разговор с сыном о Мартынке, смущенно сказала она мужу. — На хуторе люди говорят, что плотники тешут для него кол.

Хозяин дома громко откашлялся, снимая с себя оружие. В душе он сначала рассердился: а следует ли вообще так подробно знать сыну о том, что происходит сейчас в Чигирине? К тому же это событие приобретает все более широкий отклик. Вон приехали судьи — комиссары из Корсуня, из Черкасс; наверное, гонцов уже послали и в Переяслав, к старосте, а там и в Киев, Варшаву…

— Батя, скажите: что такое судьба? — тихо спросил Зиновий у отца.

— Судьба? — переспросил отец.

Ему хотелось накричать на сына, но он сдержался: стоит ли сердиться на мальчика? Он, наверное, тоже нервничает, уже не ребенок — понимает, какая гроза надвигается, угрожает их спокойной жизни в Субботове. И стал объяснять:

— Судьба — это, так сказать… как бы простор человеческой жизни: широкий, привольный или, наоборот, узкий, тесный и жалкий…

— А у нас, батя, этот простор широкий? — перебил его Зиновий, видя, с каким трудом отец старается найти объяснение.

— У нас? Слава богу, есть что покушать и выпить.