Хмельницкий. Книга вторая :: Ле Иван
Страница:
470 из 555
На то бог и дал жену мужу, чтобы она первой споткнулась, прокладывая ему путь, — спешила изречь Мелашка.
Но Богдан уже не слышал ее, выйдя из комнаты.
Выбежал на крыльцо, присматриваясь издали к воротам, прислушиваясь к разговорам. Ночная мгла скрывала все, что происходило там. Богдан крикнул слуге:
— Впускай, Григорий, впускай! Это свои…
Но за воротами не было ни одного всадника! Неужели из-за предосторожности оставили где-то коней? Могут же выдать себя, появившись вооруженными и на конях… И стал прислушиваться к голосам. Скрип ворот заглушали голоса прибывших, а на удивление темная ночь, да еще после света, мешала разглядеть, что происходит на улице.
— Богдан-ака-а! — вдруг разнеслось в темноте, как гром среди ясного неба.
— Назрулла?! — крикнул Богдан, позабыв в этот миг о всякой осторожности. Стремительно бросился обнимать неожиданно вынырнувшего из темноты Назруллу.
Назрулла пробормотал что-то по-мусульмански, прикладывая руку ко лбу и сердцу. Неожиданность и радость, как холодной водой из ведра, обдали Богдана, проясняя сознание. Встреча с Назруллой перебросила его в иной мир. Словно не друга обнимал он, а свое далекое, глубоко волнующее прошлое, свои сны, от которых просыпался по ночам, переживая за судьбу этого бесконечно преданного ему человека.
— Назрулла, друг мой! Наконец-то ты, мой многострадальный Назрулла… Ну и обрадовал! — говорил Богдан на турецком языке, по которому уже начинал скучать.
— Удивил, а? — прошептал Назрулла сквозь слезы.
|< Пред. 468 469 470 471 472 След. >|