Хмурый лейтенант   ::   Семенихин Геннадий Александрович

– Нет, сын, – тихо ответил Яровой и вздрогнул.

Все мы ожидали, что лейтенант молча уберет снимок. Возможно, так бы и случилось, если бы не настойчивый Левушкин. Взъерошив и без того лохматую голову, он нерешительно попросил:

– А можно посмотреть?

Яровой, ни слова не говоря, протянул фотографию.

С открытки глядело улыбающееся лицо двухлетнего мальчугана. Мальчик прижимал к себе плюшевого медводя. В больших глазах ребенка застыло удивление перед громадным, еще не понятным ему миром.

– Больно хорош! – обрадованно воскликнул капитан Веденеев, очевидно, вспомнивший о своих ребятишках.

– Какой толстяк, – добродушно заметил Черемыш.

– И веселый, – прибавил кто-то третий.

– Он что у вас, в Ленинграде? – спросил Левушкин, откуда-то знавший, что Ленинград – родина Ярового.

– Был в Ленинграде, – ответил лейтенант и вдруг нервно забарабанил пальцами правой руки по коленке.

– Почему вы говорите – «был»?

Яровой притронулся к воротнику гимнастерки, но тотчас же отдернул руку.

– Потому, что его теперь нет, – ответил он тихо бесстрастным голосом, в котором не было ничего, кроме сильной усталости. – Вы помните сообщение о первом крупном налете «юнкерсов» на Ленинград? Фашистская фугаска попала тогда в дом.