JК
Храм воздуха :: Ибрагимбеков Рустам
Страница: 18 из 79Мы с тобой последний раз видимся.
- Я убью его.
- Научился на войне?
- Пока мы воевали, они тут на наших невестах женились.
- Я сама за него пошла, - с вызовом сказала Гюля, как бы давая понять, что если и следует кого-то убить, то её, а не мужа.
- Ты из-за фотографии это сделала? - спросил Юсиф.
Она не ответила на его вопрос; и тихо заплакала, закрыв лицо руками...
Мать тоже еле сдерживала слезы, рассказывая, так взволновали ее воспоминания почти пятидесятилетней давности. Но, взяв себя в руки, она продолжила...
Юсиф шагнул к Гюле, остановился рядом, но не решался притронуться; рука, потянувшаяся было погладить ее по волосам, так и повисла в воздухе...
И тут мать всё же не выдержала и заплакала.
О тех же самых событиях рассказал мне и мой дядя Джавад, который к концу жизни стал добрым и рассудительным стариком.
Через полчаса Юсиф шел по извилистой узкой улице в сторону одноэтажного домика, в котором родился и вырос. Пройдя несколько кварталов, он остановился, заглянул в подворотню, темнеющую за массивными железными воротами. Прислушался. Затем протиснулся в узкую щель между створками ворот, скрепленных цепью с замком. Сделав несколько шагов в полной темноте, нащупал ногой лестницу, ведущую в подвал.
Снизу доносились негромкие голоса. Игра шла в скудном желтоватом свете керосиновой лампы: были видны только кости и деньги, придавленные куском кирпича, и руки, бросающие кости и считающие деньги.
- Я убью его.
- Научился на войне?
- Пока мы воевали, они тут на наших невестах женились.
- Я сама за него пошла, - с вызовом сказала Гюля, как бы давая понять, что если и следует кого-то убить, то её, а не мужа.
- Ты из-за фотографии это сделала? - спросил Юсиф.
Она не ответила на его вопрос; и тихо заплакала, закрыв лицо руками...
Мать тоже еле сдерживала слезы, рассказывая, так взволновали ее воспоминания почти пятидесятилетней давности. Но, взяв себя в руки, она продолжила...
Юсиф шагнул к Гюле, остановился рядом, но не решался притронуться; рука, потянувшаяся было погладить ее по волосам, так и повисла в воздухе...
И тут мать всё же не выдержала и заплакала.
О тех же самых событиях рассказал мне и мой дядя Джавад, который к концу жизни стал добрым и рассудительным стариком.
Через полчаса Юсиф шел по извилистой узкой улице в сторону одноэтажного домика, в котором родился и вырос. Пройдя несколько кварталов, он остановился, заглянул в подворотню, темнеющую за массивными железными воротами. Прислушался. Затем протиснулся в узкую щель между створками ворот, скрепленных цепью с замком. Сделав несколько шагов в полной темноте, нащупал ногой лестницу, ведущую в подвал.
Снизу доносились негромкие голоса. Игра шла в скудном желтоватом свете керосиновой лампы: были видны только кости и деньги, придавленные куском кирпича, и руки, бросающие кости и считающие деньги.