JК
Зачистка территории :: Митрофанов Владимир
Страница: 38 из 107На плите было написано, что с этого места уходили на войну жители города Любимова. Сообщалось, что из города ушли на войну 2600 человек, а не вернулось с войны (то есть предполагалось, что были убиты) – 1260. Получалось, считай, что половина.
На всей городской набережной ныне сохранилась одна единственная скамейка, точнее ее бетонный остов. Тут же вспомнили, как сидели на этой самой скамейке ранним утром – следующим после выпускного вечера. То утро выдалось замечательное, солнечное, и было тогда любопытное ощущение, когда впереди что-то открылось, и сзади закрылось навсегда, и началась новая жизнь. Весь класс тут же разбросало, и больше половины ребят и девчонок из класса ни Шахов, ни Павел уже никогда больше не видели. Обычно после окончания школы часть выпускников уезжала учиться дальше в большие города, и уже редко когда возвращались в Любимов навсегда. Те же из ребят, кто возвращался, не поступив, или просто оставался в городе, шли служить, причем закосить от армии в Любимове всегда считалось
"западло" – проявлением мужской слабости и дозволялось разве что уж совсем больным, что, впрочем, ничего не меняло. Хомяк по этому поводу как-то рассказал, что у них на корабле был матрос, у которого внезапно развилась какая-то упорная кожная болезнь, типа псориаза или экземы, и которого в принципе можно было бы с флота запросто списать.
На всей городской набережной ныне сохранилась одна единственная скамейка, точнее ее бетонный остов. Тут же вспомнили, как сидели на этой самой скамейке ранним утром – следующим после выпускного вечера. То утро выдалось замечательное, солнечное, и было тогда любопытное ощущение, когда впереди что-то открылось, и сзади закрылось навсегда, и началась новая жизнь. Весь класс тут же разбросало, и больше половины ребят и девчонок из класса ни Шахов, ни Павел уже никогда больше не видели. Обычно после окончания школы часть выпускников уезжала учиться дальше в большие города, и уже редко когда возвращались в Любимов навсегда. Те же из ребят, кто возвращался, не поступив, или просто оставался в городе, шли служить, причем закосить от армии в Любимове всегда считалось
"западло" – проявлением мужской слабости и дозволялось разве что уж совсем больным, что, впрочем, ничего не меняло. Хомяк по этому поводу как-то рассказал, что у них на корабле был матрос, у которого внезапно развилась какая-то упорная кожная болезнь, типа псориаза или экземы, и которого в принципе можно было бы с флота запросто списать.