Заговор францисканцев   ::   Сэк Джон

Забывшись на минуту, тюремщик поднес факел к своему лицу, показывая себя Конраду, но едва жар коснулся его щеки, он поспешил отодвинуть огонь на длину руки. В его памяти навечно остался ангел мщения в полночном лесу.

Конрад прохромал к лестнице и крепко сжал плечо Дзефферино.

– Тогда веди, брат. Если ты вместе со мной запоешь гимн хвалы и благодарения, мы с тобой посрамим всякого, кто живет надеждой на земные блага.

Насчет дневного света Дзефферино не ошибся. Как ни рвался Конрад скорее выбраться из Сакро Конвенто, но, едва миновав ворота братства, был вынужден остановиться и прикрыть глаз рукавом. Неверной поступью он добрался до нижней церкви базилики и нырнул в прохладный полумрак. Его верный тюремщик поспешал следом. Конрад, как ребенок, едва научившийся ходить, проковылял к могиле Лео.

Он сдержал рвавшиеся с языка упреки наставнику. Припомнив хвалебный гимн, о котором говорил в темнице, пробубнил слова благодарности, укрепляя в себе пошатнувшуюся веру в промысел Божий.

– А тут что-то новое, – сказал ему в спину Дзефферино. – В последний раз, когда я здесь был, такой плиты не было. Похоронена женщина. Джакома... святая римлянка...

– Джакома? – Конрад перекрестился, просунул руку под кафедру и пальцами нащупал буквы. – Когда она умерла, брат?

– Нынешней зимой. Говорю же, плита новая. Конрад уронил руки.

– Покойся в мире, фра Джакоба.

– Брат с женским именем? – удивленно спросил Дзефферино.

– Прекрасная и добрая женщина, брат, но ее историю я расскажу тебе в дороге.