Заговор францисканцев   ::   Сэк Джон

Понемногу разогревая ее, он рассказывал, как некий султан наградил Карима за его мудрое дурачество плащом, ярким, как радуга, и как жена вождя, издалека увидев его, решила что плащ должен достаться ей. «Остерегись, – ей служанка, – Карим не так глуп, как представляется». Но жадная женщина только посмеялась над ней и зазвала шута в свой шатер. Она угостила и напоила его, но Карим сказал, что ему нужно другое и что он отдаст свой плащ только в обмен на любовь...

Уже в каждой частичке тела Аматы горел огонь, не гаснувший от любовной росы, щедро изливавшейся из врат Астарты. Каждая жилка в ней дрожала еще до того, как Орфео вошел в них. Потом он замолчал на не измеримое временем, блаженное, божественное мгновенье, пока все ее существо не взорвалось наслаждением, и тогда он нежно, бережно вывел ее к покою.

– Теперь снимай эту проклятую накидку, – выдохнула она.

– Эти самые слова сказала жена вождя Кариму, – усмехнулся он, – но шут ответил: «Нет, этот раз был за тебя, потому что я люблю тебя больше всех женщин, каких знал. Следующий будет за плащ».

Он был так же бодр и тверд, как в начале. Она вскрикивала в такт коротким толчкам, а Орфео все ускорял ритм и наконец, протяжно вскрикнув, обмяк. Амата обняла его, прижала к себе, радуясь его удовольствию.

– Накидка? – напомнила она. Тяжело дыша, Орфео шепнул:

– Этот раз был за меня. Обещаю, следующий будет за плащ.

Невероятно, но он снова был готов. Утром придется его расспросить, потому что ее невеликое знание мужчин говорило, что он совершил невозможное.