Заячий ремиз (Наблюдения, опыты и приключения Оноприя Перегуда из Перегудов)   ::   Лесков Николай Семенович

Да и для чего, до правды, эти новые суды сделаны? Все у нас прежде было не так: суд был письменный, и що там, бывало, повытчики да секретари напишут, так то спокойно и исполняется: виновный осенит себя крестным знамением да благолепно выпятит спину, а другой раб бога вышнего вкатит ему, сколько указано, и все шло преблагополучно, ну так нет же! - вдруг это все для чего-то отменили и сделали такое егалите и братарните, что, - извольте вам, - всякий пройдисвiт уже может говорить и обижаться! Это ж, ей-богу, удивительно! Быть на суде, и то совестно! То судья говорит, то злодiй говорит, а то еще его заступщик. Где ж тут мне всех их переговорить! Я пошел до старого приятеля Вековечкина и говорю:

- Научите меня, многообожаемый Евграф Семенович, як я имею в сем представлении суда говорить.

А он же, миляга, - дай бог ему долгого вiку, - хорошо посоветовал:

- Говори, - сказал, - как можно пышно, щоб вроде поэзии - и не спущай суду форсу!

- Ну, так, мол, и буду.

И вот, как меня спросили: "Что вам известно?", я и начал:

- Мне, - говорю, - то известно, що все было тихо, и был день, и солнце сияло на небе высоко-превысоко во весь день, пока я не спал. И все было так, як я говорю, господа судьи. А как уже стал день приближаться к вечеру, то и тогда еще солнце сияло, но уже несколько тише, а потом оно взяло да и пошло отпочить в зори, и от того стало как будто еще лучше - и на небе, и на земли, тихо-тихесенько по ночи.

Тут меня председатель перебил и говорит:

- Вы, кажется, отвлекаетесь! А я ему отвечаю:

- Никак нет-с!

- Вы о деле говорите, как лошади украдены.