Страница:
94 из 99
Такой родной, знакомый прежде до последней царапины, дом стоял теперь чужим и бесприютным, и жильцы молча, скорбно гляделина него, потрясённые случившимся.
Федька работал вместе со всеми, растаскивал обломки, а перед глазами у него всё стояла спина дяди Семена Фокина, посечённая осколками бомбы телогрейка. И ещё будто бы где-то далеко-далеко слышалась знакомая песня:
Напрасно старушка ждёт сына домой,
Ей скажут — она зарыдает.
А волны бегут от винта за кормой,
И след их вдали пропадает...
Он думал о дяде Семене, о его песне, и ему казалось, они чем-то очень похожи друг на друга. И ещё почему-то в памяти всплывал при этом Витькин отец, капитан-лейтенант Шестаков...
Мария Алексеевна предложила Шестаковым пожить хотя бы временно у неё: комната у тех после бомбежки совсем не годилась для жилья.
— Теперь не до удобств, — сказала она. — Лишь бы прожить как-нибудь. Лишь бы выжить...
— Какие уж там удобства, — с горечью произнесла Клавдия Ивановна. — Спасибо, дорогая Мария Алексеевна. От твоего-то с фронта ничего нет?
— Нет, пока ничего, — вздохнула Мария Алексеевна. — Им там потяжелей нашего... А вы прямо сегодня и перебирайтесь. Вместе-то всё повеселей, что тут ни говори...
— Тетя Клава, а вы насовсем, навсегда переезжайте к нам с Витькой. Места на всех хватит! — горячо сказал Федька.
Клавдия Ивановна ласково прикоснулась рукой к Федькиной голове. Потом повернулась, подошла к провалу в стене, где была их комната. Молча постояла. Плечи её тихонько вздрагивали...
|< Пред. 92 93 94 95 96 След. >|