Закон   ::   Вайян Роже

Ей еще пятидесяти нет, но вся она какая-то уродливо-скрюченная, совсем как те корни кактуса-опунции, которые море выбрасывает на прибрежный песок; ссохшая, худющая, лицо желтое, а белки глаз, как у всех маляриков, красные.

- Очень-то мне нужен твой муженек, - кричит Мариетта. - Он сам ко мне все время пристает.

Теперь на Мариетту набрасывается и Джулия.

- Если тебе здесь не нравится, - кричит она дочери, - бери да уходи отсюда.

Мариетта вскидывает голову, в упор смотрит на мать, потом на сестру.

- Орите хоть до утра, - говорит она, - я все равно к ломбардцу не пойду.

- Конечно, тебе приятнее чужих мужей отбивать, - кричит старуха Джулия.

Между колоннами на втором этаже открываются ставни. На балкон выходит дон Чезаре. В мгновение ока воцаряется тишина.

Дону Чезаре семьдесят два года; со времени своей службы в королевском кавалерийском полку (в конце первой мировой войны) он почти не изменился, разве что раздобрел немного; держится все так же прямо и по-прежнему считается в округе лучшим охотником.

За спиной дона Чезаре вырисовывается в полутьме спальни силуэт Эльвиры.

Эльвира тоже дочь старухи Джулии. Марии - двадцать восемь, Эльвире двадцать четыре, Мариетте - семнадцать. И Джулия и Мария в свое время побывали наложницами дона Чезаре. Теперь ложе с ним делит Эльвира. Мариетта еще девушка.

- Слушай меня, Тонио, - начинает дон Чезаре.

- Слушаю, дон Чезаре, - отзывается Тонио.

И подходит ближе к балкону.