Заметки и миниатюры   ::   Булгаков Михаил

И оказался в огромной комнате, т.е., вернее, не комнате, а так - в большом, высоком помещении с серыми облупленными стенами. И прежде всего бросился в глаза большой лист на серой стене с крупной печатной надписью "Тригонометрические формулы" и открытое окно. Ветер весело веял в него.

Посредине помещения был длинный вытертый засаленный стол, возле него зыбкие деревянные скамьи. По стенам под самыми окнами стояли железные кровати с разъехавшимися досками. На них кой-где реденькие, старенькие одеяла, кое-где какой-то засаленный хлам грудами, тряпье, пачки книг. Лампочка на тонкой нити свешивалась над столом, довершая обстановку. Все.

И было шесть молодых людей, глядевших во все глаза.

Когда все недоумения уладились и состоялось знакомство, все расселись на скамьях и полились речи.

- Но ведь печки же нет... как же топить? - робко спрашивал я.

- Нет! - хором перебивали голоса, - печка есть, но мы ее сняли теперь. Вон она где, проклятая, стояла! Вон.

На полу, на память от печки, чернело круглое выжженное пятно.

- Почему она проклятая? Не греет разве?

- В том-то и беда, что греет!! - загремели голоса. - Как ее затопишь, сейчас же 3 градуса, и шабаш. Пропали мы тогда!

- На нос, - сказал курносый строго.

- Капает!! - ревели голоса, - капает со стен и с потолка. Течет, тает, как весной.

- На книги льется, главное.

- Неприятно жить. Оттепель.

- Курьезная печка, - задумчиво сказал блондин, - дымит, как сволочь.