Замыслил я побег   ::   Поляков Юрий

— Да не для Бога они записывают, а для органов, наивная вы женщина! — не показываясь из-за ширмы, упрекала Елизавета Павловна. — Ах, вы все равно не поймете!

— Каких еще таких органов? — недоумевала бабушка Дуня, явно прикидываясь. — Для участкового, что ли?

— Поймете, для каких органов, когда нас всех с работы поувольняют! — кричала Людмила Константиновна.

С работы никого, конечно, не уволили, но бабушка Дуня, наезжая из Егорьевска, выкладывая на стол молоденькую морковку и лучок с огорода, всякий раз интересовалась:

— Ну и приходили органы-то? Аль где замешкались?

Во всяком случае, именно так, посмеиваясь, рассказывал историю крещения сына Труд Валентинович. В ответ Людмила Константиновна чаще всего намекала на то, что бесспросным крещением, собственно, и исчерпываются заслуги бабушки Дуни перед внуком, а остальные силы она потратила на устройство своей личной жизни. Это было, конечно, несправедливо, так как у бабушки в Егорьевске Олег проводил почти все лето. Но, с другой стороны, бабушка Дуня и в самом деле была замужем пять раз. Однако все браки, за исключением первого, от которого родился Труд Валентинович, оказались неудачными. Олег, приезжая на каникулы и обнаруживая в домике очередного «дедушку», очень быстро заметил одну закономерность: все ее последующие мужья были внешне чем-нибудь, но обязательно похожи на самого первого — Валентина, пропавшего без вести под Мясным Бором в 42-м. Его галстучный портрет висел над комодом. Лицо деда, по тогдашнему фотографическому канону, было напряженным, глаза преданными, а губы чуть тронуты кармином.