JК
Занимательная сексопатология :: Ширянов Баян
Страница: 14 из 82Мы с ним так, случайно, в одном вагоне метроехали. Ехали, ехали и разговорились чего-то. Тут-то и выясняется, что он до сих пор ходит в холостяках. Мне это, естественно, подозрительно, ибо в юные свои годы Филимон не одному десятку девиц залез под юбку и в джинсы.
– И чего, никого на примете нет? – любопытствую.
– Есть, – грустно так отвечает.
– И чего?
– И ничего.
– Ты с ней хоть трахаешься?
– Не могу:
– И давно? – спрашиваю сочувственно, и голову наклоняю для большей искренности.
– Да лет несколько.
– А ты бы к врачу:
– Они такое не лечат. – Машет Филя свободной рукой.
– Брось! Сейчас все лечат. Вон, даже баб в мужиков переделывают! Все твои проблемы – чушь собачья.
– Ах, чушь!?
И я вижу, как глаза Филимона начинают как-то нехорошо поблескивать:
– Давай-ка, пройдемся:
Мы покидаем подземку и, на одном из бульваров, находим свободную скамейку. Садимся. Филя некоторое время молчит, пожирая меня плотоядным взглядом и вдруг, бросив сигарету, обнимает меня и целует в губы.
Я не отбиваюсь, но понимаю: происходит нечто странное. На улице не жарко, весна-таки, но меня как в жар бросает. И губы у него такие горячие: Даже не горячие – палящие. И от рук такое жуткое тепло исходит, что, кажется, не ладони у него, а конфорки от электроплиты.
И тут паленым явственно запахло.
Все, понимаю, сейчас хватит меня тепловой удар. Спекусь. И вырываюсь.
– И чего, никого на примете нет? – любопытствую.
– Есть, – грустно так отвечает.
– И чего?
– И ничего.
– Ты с ней хоть трахаешься?
– Не могу:
– И давно? – спрашиваю сочувственно, и голову наклоняю для большей искренности.
– Да лет несколько.
– А ты бы к врачу:
– Они такое не лечат. – Машет Филя свободной рукой.
– Брось! Сейчас все лечат. Вон, даже баб в мужиков переделывают! Все твои проблемы – чушь собачья.
– Ах, чушь!?
И я вижу, как глаза Филимона начинают как-то нехорошо поблескивать:
– Давай-ка, пройдемся:
Мы покидаем подземку и, на одном из бульваров, находим свободную скамейку. Садимся. Филя некоторое время молчит, пожирая меня плотоядным взглядом и вдруг, бросив сигарету, обнимает меня и целует в губы.
Я не отбиваюсь, но понимаю: происходит нечто странное. На улице не жарко, весна-таки, но меня как в жар бросает. И губы у него такие горячие: Даже не горячие – палящие. И от рук такое жуткое тепло исходит, что, кажется, не ладони у него, а конфорки от электроплиты.
И тут паленым явственно запахло.
Все, понимаю, сейчас хватит меня тепловой удар. Спекусь. И вырываюсь.