Записки без названия   ::   Рахлин Феликс

Сидим за столом, за обедом, едим борщ. Я наелся, оставил полтарелки: больше не лезет.

– Фелинька, ты почему не ешь? – беспокоится мама. Виля выразительно смотрит на меня. А под столом в это время пребольно ударяет меня носком ботинка по косточке ноги. Креплюсь изо всех сил, однако не плачу! (Это шестилетний-то ребенок!) Но теперь принимаюсь есть через силу, а мама удивляется: вот какое влияние имеет на меня Виля: только взглянул – и уговорил!

…Эх мама, мама, партийная моя, прости, покойница, мой упрек: куда же ты смотрела? Почему не заглядывала под стол даже в собственном доме, я уже не говорю – под стол своего великого государства…

Меня и тогда изумляло искреннее ее удивление: как велико влияние на меня старшего брата! Как я его слушаюсь! Как люблю!

А я тогда, в детстве, читая воспоминания сестры Ильича о том, что маленький Володя всегда на любой вопрос, будет ли он что-то делать или не будет, отвечал: "Как Саша", – в тайне души подозревал, что Саша… поколачивал Володю.

Какое, с моей стороны, кощунство! Конечно, в дружной семье Ульяновых так быть не могло (ведь Володиных и Сашиных родителей не исключали из партии…), но эти недостойные подозрения объяснимы моим несчастным детским опытом.

У детей часто спрашивают: "Кем ты хочешь стать?" Виля навязал мне ответ: на этот вопрос – под угрозой побоев я должен был говорить:

"Хочу быть военным инженером". И я так и отвечал, хотя никакого реального содержания этой профессии я не видел и не понимал.