Записки гробокопателя   ::   Каледин Сергей

Дядьке дал кусок с гузкой врага. И теперь разливал всем драгоценное мозельское вино "Лиебфраумильх". Старик, на всякий случай скривившись, нюхнул янтарное вино, поднес ко рту и выпил, страдальчески морщась. Синяк, на свою беду, перевел название вина:

- "Молоко любимой женщины".

- Тьфу, ё! - Илья Иванович плюнул на пол. - Дай хлебушка зажевать.

Посмеялись, поели. Роман посмотрел на часы, подошел к телевизору.

- Я на секундочку переключу, что хоть в столице?..

- Жирный, ты мне весь тост смял, - заныл Синяк.

- А ты говори, не обращай внимания. - Роман пассатижами вертел обглодок переключателя программ черно-белого "Рекорда".

- Александре Михеевне Джабар, моей возлюбленной женщине вручается, торжественно заговорил, поднимаясь, Синяк, - чтобы она ножки свои царственные зазря не била, не топтала, вручается... как было обещано... под цвет глаз... автомобиль. Бляу!

Саша потеряла дыхание.

- Не ругайся при женщинах, - одернул Илья Иванович племянника.

- "Бляу" - голубой по-немецки, - пояснил Роман, не находя нужную программу. - Михеевне фарт.

- Чего? - подался вперед старик. - Машину подарил?..

- Жирный! - разбушевался Синяк. - Подари Танечке тоже что-нибудь для рифмы! В смысле, для симметрии.

- Дарю! - не оборачиваясь, покорно сказал Роман. - Металлокерамику дарю! На свадьбу! Обоя зуба!

- Горько!. - заорал Синяк и полез целоваться, сначала к Саше, потом к Тане. - Правильно, Танечка, Жирный - пацан деловой.