Записки из мертвого дома   ::   Достоевский Федор Михайлович

Очутился тут и Елкин, тот самый хитрый мужичок-сибиряк, пришедший за фальшивую монету и отбивший ветеринарную практику у Куликова. Старичок из Стародубовских слобод был тоже тут. Стряпки решительно все до единого остались на кухне, вероятно по убеждению, что они тоже составляют часть администрации, а следовательно, и неприлично им выходить против нее.

— Однако, — начал я, нерешительно обращаясь к М-му, — кроме этих, почти все вышли.

— Да нам-то что? — проворчал Б.

— Мы во сто раз больше их рисковали бы, если б вышли; а для чего? Je hais ces brigands [Я ненавижу этих разбойников. (франц.)]. Неужели вы думаете хоть одну минуту, что их претензия состоится? Что за охота соваться в нелепость?

— Ничего из этого не будет, — подхватил один из каторжных, упрямый и озлобленный старик. Алмазов, бывший тут же, поспешил поддакнуть ему в ответ.

— Окроме того, что пересекут с полсотни, — ничего из этого не будет.

— Майор приехал! — крикнул кто-то, и все жадно бросились к окошкам.

Майор влетел злой, взбесившийся, красный, в очках. Молча, но решительно подошел он к фрунту. В этих случаях он действительно был смел и не терял присутствия духа. Впрочем, он почти всегда был вполпьяна. Даже его засаленная фуражка с оранжевым околышком и грязные серебряные эполеты имели в эту минуту что-то зловещее. За ним шел писарь Дятлов, чрезвычайно важная особа в нашем остроге, в сущности управлявший всем в остроге и даже имевший влияние на майора, малый хитрый, очень себе на уме, но и не дурной человек. Арестанты были им довольны.