Записки соседа   ::   Трифонов Юрий

И это было то, что омрачало радость.

"Обмен" появился без единой цензурной поправки. Как мне сказал один из членов редколлегии: "Подержали в зубах и выпустили". Видимо, вопрос о журнале был уже решен и следить за добропорядочностью последних номеров не имело смысла. "Обмен" вышел в предпоследнем номере, подписанном Твардовским, а последним оказался первый, январский семидесятого года с повестью "Белый пароход" Айтматова.

III

Сразу после ноябрьских праздников, а может, через день или два я пришел зачем-то в Дом литераторов и увидал в фойе Можаева, Окуджаву и Максимова, которые меня весело и энергично окликнули. Оказывается, собрались идти депутацией к Воронкову по поводу Солженицына. Пойду ли с ними? Сказал, что пойду. Настроение было приподнято-шутливое. Ждали Бакланова и Антонова, те вскоре подошли, и мы направились через служебный выход в соседнее здание "большого" Союза. Там в приемной к нам присоединился Тендряков. Разговор с Воронковым был очень краткий. Говорили два златоуста - Можаев и Бакланов. О том, что нам не ясны причины исключения Солженицына из Союза писателей и хотелось бы услышать об этом на заседании правления. Все было очень достойно и в рамках правил. Воронков так же достойно, со всей мерой уважения к товарищам пообещал, что доложит о нашем пожелании секретариату.

- Мы вам ответим, товарищи. Вы получите ответ, - обещал Воронков, с чувством пожимая каждому из нас руку.

Мы разошлись по своим делам.