JК
Запретная зона :: Калинин Анатолий Вениаминович
Страница: 273 из 372«Тоже хо-зя-ева, жгут по тысяче свечей, а с людей привыкли спрашивать за каждую копейку», – сердито приподнимая головы от подушек, ворчали жители станицы, которым так и не удавалось заснуть все за теми же думами: «Трогаться?», «Подождать?»
– Вопрос уже не о том, чтобы трогаться или подождать, – говорил в своем кабинете и секретарь райкома Истомин, зарываясь пальцами в свою рыжую шевелюру, – а утонуть или не утонуть? Но даже и теперь никто не снимет с нас ответственности ни по хлебу, ни по мясу или молоку. У товарища Грекова своя миссия, – он бросил взгляд в угол комнаты, где сидел Греков, – а у нас еще и другая. Пора уже не щепетильничать с Подкатаевым и с Коныгиным.
Еще не старая, в синем костюме, женщина, сидевшая в кресле у стола Истомина, заметила:
– Подкатаев по сдаче хлеба нового урожая с превышением идет.
– Это после того как ему со стройки целую автоколонну прислали, – бросил с дивана райупол-комзаг Цветков.
– Он и до этого выше районного графика шел.
– Вот, вот, Николай Дмитриевич, – сказал Цветков. – За Подкатаева в нашем районе все женщины горой. Во главе с председателем рика. Конечно, он мужчина видный, но не до такой же степени, чтобы ему одному внимание уделять.
Женщина в синем костюме презрительно покосилась на него:
– Не забывай, Цветков, что ты на бюро.
– Я, Елена Сергеевна, готов отвечать за свои слова. Помню, как еще три года назад ты выгораживала его за крупнейшее, не только в масштабе нашего района, хищение зерна. При явном сокрытии им этого факта от райкома.
– Насчет этого факта, Цветков, я и теперь считаю, как считала тогда. Напрасно ты улыбаешься, тебя, как уполкомзага, это в. первую очередь должно беспокоить.
Цветков еще шире заулыбался.
– Что же я могу с собой поделать, уважаемый товарищ предрика, если этот совершенно бесспорный факт меня давно уже ничуть не беспокоит. Все яснее ясного: что заработал, то и получай.
– Вопрос уже не о том, чтобы трогаться или подождать, – говорил в своем кабинете и секретарь райкома Истомин, зарываясь пальцами в свою рыжую шевелюру, – а утонуть или не утонуть? Но даже и теперь никто не снимет с нас ответственности ни по хлебу, ни по мясу или молоку. У товарища Грекова своя миссия, – он бросил взгляд в угол комнаты, где сидел Греков, – а у нас еще и другая. Пора уже не щепетильничать с Подкатаевым и с Коныгиным.
Еще не старая, в синем костюме, женщина, сидевшая в кресле у стола Истомина, заметила:
– Подкатаев по сдаче хлеба нового урожая с превышением идет.
– Это после того как ему со стройки целую автоколонну прислали, – бросил с дивана райупол-комзаг Цветков.
– Он и до этого выше районного графика шел.
– Вот, вот, Николай Дмитриевич, – сказал Цветков. – За Подкатаева в нашем районе все женщины горой. Во главе с председателем рика. Конечно, он мужчина видный, но не до такой же степени, чтобы ему одному внимание уделять.
Женщина в синем костюме презрительно покосилась на него:
– Не забывай, Цветков, что ты на бюро.
– Я, Елена Сергеевна, готов отвечать за свои слова. Помню, как еще три года назад ты выгораживала его за крупнейшее, не только в масштабе нашего района, хищение зерна. При явном сокрытии им этого факта от райкома.
– Насчет этого факта, Цветков, я и теперь считаю, как считала тогда. Напрасно ты улыбаешься, тебя, как уполкомзага, это в. первую очередь должно беспокоить.
Цветков еще шире заулыбался.
– Что же я могу с собой поделать, уважаемый товарищ предрика, если этот совершенно бесспорный факт меня давно уже ничуть не беспокоит. Все яснее ясного: что заработал, то и получай.