Запретная зона   ::   Калинин Анатолий Вениаминович

Но неужели этой черноглазой красавице всего двадцать? В первый момент она тоже показалась ему почти девчонкой, и что-то было в ее лице такое жалко-невинное, что это-то и обмануло его, когда он ее затронул. И вдруг эти еще полудетские ярко накрашенные губы бросили ему в лицо такое, чего не всег-ды услышишь и от самых многоопытных женщин.

Так и есть, 1932 года рождения, ровесница Оле. Вполне возможно, что могли бы они и жить в одном городе, даже учиться в одном классе.

Нет, Олю, сразу после того как ее мать так нелепо погибла, он отвез к своей младшей сестре в Ростов, где она и воспитывалась, пока он кочевал со стройки на стройку. Там пошла в десятилетку и в музыкальную школу, оттуда и поехала потом уже к его старшей сестре в Москву учиться дальше музыке. С отцом она виделась совсем редко и даже свою младшую тетку привыкла называть мамой. А у этой наводчицы, Надежды Шаповаловой, мать жива, но отец погиб под Таганрогом в сорок первом году на высоте 101. Ей было тогда девять лет, и жили они не в городе, а где-то на границах Черных земель в каком-то селе Дивном, о существовании которого Автономов впервые узнал теперь, перелистывая страницы следствия, суда и приговора. Кажется, это на Ставрополье. Когда-то ему нравилось имя «Надежда», и он не назвал так родившуюся дочь только потому, что Шуре больше нравилось имя «Оля». Но с какой же стати ему теперь все эти воспоминания, только отвлекающие его от совсем не сентиментального дела о групповом грабеже с угрозой холодным оружием?

Несмотря на открытую фрамугу, в кабинете было душно.