Засушливый сентябрь   ::   Фолкнер Уильям

Днем же надевала какое-нибудь из новых платьиц и одна-одинешенька шла в центр, где к концу дня уже прогуливались ее юные кузины - изящные шелковистые головки, худенькие, угловатые руки и осознавшие свою прелесть бедра, - девочки идут в обнимку друг с дружкой или же вскрикивают да хихикают с мальчишками у киоска с содовой; а она проходила мимо них и шла дальше вдоль сомкнутого строя витрин, причем мужчины,изнывавшие от безделья в дверях, даже не провожали ее больше глазами.

3

Парикмахер устремился вверх по улице, где сквозь облака роящихся мошек ослепительно сверкали редкие фонари, недвижно и залихватски подвешенные в безжизненном воздухе. В густой пыли умирал день; над темной площадью, окутавшейся саваном из песка, небо было незамутненное, как поверхность медного колокола изнутри. На востоке у горизонта пробивался отблеск вдвое прибывшей луны.

Когда он догнал их, Мак-Лендон и трое остальных садились в машину, оставленную в узком проулке. Склонив массивную голову, Мак-Лендон вгляделся в него поверх машины.

- Передумал что ли? - сказал он. - Тем лучше для тебя; богом клянусь, завтра, когда в городе узнают, что ты сегодня молол...

- Полно, полно, - сказал другой, бывший солдат. - Пинкертон свой парень. Давай сюда, Пинк, подсаживайся.

- Ребята, Уил Мэйз никак не мог на такое пойти, - сказал парикмахер. Если вообще там хоть что-то было. Да вы ведь не хуже меня знаете: нет города, где негры лучше наших. Женщине всякое может насчет мужчин померещиться, хоть ничего совсем и нет, а мисс Минни вообще...

- Точно, точно, - сказал солдат. - Мы с ним только малость потолкуем, вот и все.

- Еще чего, потолкуем! - сказал Крепыш. - Когда мы разделаемся с этим...

- Да заткнись ты! - сказал солдат. - Ты что, хочешь, чтобы в городе каждая собака...

- Всем расскажем, богом клянусь! - сказал Мак-Лендон.