Зажгите костры в океане   ::   Куваев О

Мы маленькие, меньше чем на два жалких метра торчим мы над землей.

Шестой день прошел. Мишка упрямо возится с патронами.

- Я скоро стану убежденным манихейцем, - ворчит он.

- Это что за звери - манихейцы?

- Люди, которые верят в закон максимального свинства.

- Хорошо бы сейчас свинью, - вздыхает Григорий.

В ритме небесных сфер тихо покачиваются горы. Полярный день осторожно кладет пастельные краски. Иконописным золотом отгорают восходы и закаты. Великий музыкальный оформитель осторожно пробует звуки. Стук упавшего камня. Осторожное царапанье ветра. Оглушительный рев тишины.

Мы не люди, мы автоматы. Кто вложил в нас перфорированную ленту программы? Со скрупулезной точностью мы проделываем маршруты, делим по вечерам галеты. Надо очень много "объективных причин", чтобы выбить автомат из режима.

Одинокий вопль при луне

Семь дней позади. Ночь. Мы укладываемся спать. Лешка что-то пишет в измятой тетрадке. Я вижу, как Мишка осторожно заглядывает к нему через плечо.

- Стихи, - беззвучно шепчет он мне.

Ага, стихи. Очень интересно. В этот раз мы дольше обычного возимся с записными книжками. Мы заполняем их прямо в мешках. Леха уснул. Мишка осторожно тянет у него из-под головы тетрадку. Мы переползаем ко входу.

Жизнь не бывает как стол для пинг-понга. Она как горы, покрытые лесом...

Дальше стихи неразборчивы. Мы переворачиваем страничку.

"...Люди на всей планете! Послушайте меня - я обращаюсь к вам.