Зеленый храм   ::   Базен Эрве

Странное животное, похожее на собаку бельгийского пастуха своим рыжим нарядом и черной головой, казалось, привитой ко всему остальному, обнюхало нас, одного за другим, не слишком приближаясь, и побежало вперед, вдыхая воздух то громко, то тихо, но при необходимости удерживаемое щелканьем пальцев хозяина; он, очень довольный, вернувшийся в родную стихию, не колеблясь выбирал необходимые повороты, чтобы утвердить успех экспедиции. Так мы пересекли за двадцать минут высокий дубняк, потом низкий, менее разреженный, где были сделаны кривым садовым ножом надрезы на боку менее красивых деревьев и где весной вырастет не такой частый молодняк. Затем мы попали в зону, заросшую кустарником. Когда собака распласталась и пошла на полусогнутых лапах, вытянув морду, с дрожащим хвостом, рука хозяина, рубанув воздух, приказала нам держаться настороже, потом притянула к себе малыша.

— Пятеро, — прошептал он. — Они пройдут лесосеку. У них жажда.

Я вспомнил, что, и правда, возле опушки, обыкновенной засеки, освобожденной от деревьев два года назад, было болото, кишевшее в августе мошкарой, а в этот час покрытое слоем льда, который легкие копытца не разобьют. Напасть на стадо — это была удача, но не чудо для того, кто знает, где пасутся косули, домосеки, так хорошо переносящие голод, что предпочитают грызть какие-нибудь старые зерна, какие-нибудь стебли, лишь бы не ходить искать что-нибудь получше, особенно если страх преодолевает голод.

— Видишь, самец: у него огромные рога. Четыре козочки: на голове у них нет ничего, а зад белый и в форме сердца.