Зеркала прошедшего времени   ::   Меренберг Марта

Его протянутая для пожатия рука осталась висеть в воздухе, и он содрогнулся, увидев глаза Дантеса, когда тот повернулся к нему лицом.

Светловолосый chevalierguarde был сейчас похож на мраморную статую из Летнего сада. Его лицо было белее мела, синие глаза казались стальными и метали яростные искры, а руки сами собой сжимались в кулаки, явно не предвещая мирной беседы.

Но никто во всем мире и никогда не казался Пьеру таким красивым, как этот белокурый юноша, чуть постарше его, в красном гвардейском мундире.

– Вот мы и встретились с вами вновь, дорогой Дантес, – скривив губы, недобро ухмыльнулся Пьер, не сводя с Дантеса откровенно раздевающего взгляда своих прозрачных, как вода в ручье, циничных и холодных глаз. – Что же привело вас ко мне, друг мой? Впрочем, что же это я – может быть, выпьем коньяку?

Не красней, да что же это такое… возьми себя в руки… твою мать, немедленно, сию же минуту, да где же твой самоконтроль, урод… О-о-о, черт…

– Я не собирался с вами пить, Долгоруков! Учтите – я ничего не забыл! Ни бала в Царском Селе, ни ваших омерзительных попыток меня оскорбить! Вы – мерзавец, князь, и я намерен доказать всему Петербургу, что именно вы – и только вы – разослали по знакомым Пушкина это мерзкое дерьмо, из-за которого я вынужден теперь лезть под пули!

Пылающий от негодования Дантес выхватил из кармана мундира сложенный вдвое толстый лист писчей бумаги и швырнул его в лицо онемевшему Пьеру.

– Вы думали, что никто не догадается, да? – орал Дантес, надвигаясь на Пьера.