Железный поток   ::   Серафимович Александр

Упруго, как юноша, перемахнул Кожух, и оба разом свалились в невыразимую кашу криков, ударов, ругани, прикладов, штыков, - с той стороны ждали.

- Бей ахвицерье!.. подымай на штыки!..

- Ня трожь!.. ня трожь!..

- Попались сволочи!.. Коли на месте!..

- Беспременно в штаб - там допросить... пятки поджарим...

- Бей зараз!..

- В штаб! В штаб!

Голоса Кожуха и Алексея смыло бушующе-черным водоворотом, они сами себя не слышали в буйно ворочавшемся клубе.

С непадающим криком, шумом, говором, бранью повели, сгрудившись, толкаясь в тесноте; лязг, колыхание темных штыков, матерная ругань.

"Никак выплыл?" - жадно стояло в голове Кожуха: он не отрывался от света, который лился из окон большого двухэтажного дома училища - штаб.

Вошли в полосу света - все разинули рты и вытаращили глаза.

- Та це ж батько!!

Кожух спокойно, только желваки играли:

- Шо ж вы, сбесились?!

- Та мы... та як же ж воно!.. Та це ж матросня. Приходять, сказывають, двоих ахвицерьев открыли, шпиены козацкие. Кожуха хочуть убить, треба их застукаты. Мы, кажуть, выгоним ахвицерьев, а вы караульте позадь забора. Як воны зачнуть сигать, вы им пид зад штыки, нэхай сядуть. А в штаб не треба водить, - там изменьщики есть, отпустють. А вы их тихомолком, тай годи. Ну, мы поверилы, а темь...

Кожух спокойно:

- В приклады матросню.

Солдаты бешено ринулись в разные стороны, а из темноты спокойный голос:

- Разбежались. Чи дураки - будут ждать соби смерти.

- Пойдем чай пить, - сказал Кожух брату, вытирая с разбитого лица кровь; - Поставить караул!

- Слухаем.