Железо   ::   Роллинз Генри

Я погружаюсь в себя так глубоко, что превращаюсь в самое жалкое, одинокое, безобразное животное на свете. Лето становится тюрьмой, севшим на мель кораблём, лестницей в никуда. Лето вновь приносит мысли о девушке и её доме. Я чувствовал себя таким маленьким, что мог бы спрятаться в трещины мостовой. Летнее животное, я не могу ни убежать, ни спрятаться от этого. Путешествие моего сознания продолжается, и вот я стою перед домом с верандой на Бичер-стрит. Вижу себя и других знакомых на крыльце, они неподвижны.

Они – статуи. Внезапно я тяжелею, словно меня наполняет вода или песок. Я становлюсь усталым, ленивым и безмозглым. Косным и задышливым. Я знаю, что я есть, но не знаю, что должен делать. Если сомневаюсь, то я обычно двигаюсь. Ухожу и гуляю где-нибудь, пытаясь выйти изо рта или задницы летнего зверя, который проглотил меня. Закаты хуже всего. Они умирают медленно и печально, пылая и прощаясь. Я хочу протянуть руку и схватить солнце, закинуть его обратно в небо: так у меня будет больше времени, чтобы понять эту дилемму. Я знаю, что уже слишком поздно добираться до других берегов. Я не стал бы, даже если б смог. Лето выжигает меня, оставляя лишь пустую оболочку. Возбуждённую бессонницей и жаждой всего сразу. Я бесхребетно зависаю ни там и ни здесь. Моя кожа дубеет, и меня в ней крючит. Я запечатан в ней. Все поры, все отверстия. Под этой дублёной шкурой я кричу, верчусь, трясусь и сгораю в молчании. Интересно, не лучше ли мне оказаться подальше от всего, что хоть как-то похоже вот на это? Можно изменить пейзаж вокруг.