JК
Щит и меч. Книга вторая :: Кожевников Вадим
Страница: 616 из 675Когда подрывные машинки не сработают, на линию пошлют поисковую группу. Их задержим засадой. Ну, сколько там — полчаса, пожалуй, не больше. Гарнизон охраны, должно быть, не маленький — дольше не устоять.
— Так, — сказал майор. — А потом?
— Потом группа прикрытия примет бой. В районе выхода из штольни будет наша последняя линия обороны, пока успеем вывести людей.
— Двенадцать тысяч, — напомнил майор. — Надо с карандашиком подсчитать, сколько придется держаться.
— Трудная арифметика, — сказал Мехов. — Люди обессиленные, на это тоже нужно взять поправку. — Ткнул пальцем в точку выхода из штольни: — Видите — блиндажи для охраны, а она еще не снята. Впереди целая канитель: надо выбивать. Бесшумно не получитс, — значит, к месту происшествия бросят весь гарнизон.
— Это точно, — согласился майор, — придется вам побыть на поверхности.
— Это почему?
— Минировать подступы.
— Возражаю, — сказал Мехов. — Я тут самый квалифицированный, а штольни кто будет разминировать?
— Правильно, — согласился майор. — Ну, тогда проинструктируйте тех, кто останется на поверхности.
— Это можно.
И, хотя всего удобнее было начать операцию ночью, майор приказал немедленно выходить на исходные позиции.
Допрос Штайнера ничего не дал. Гауптштурмфюрер, казалось, помешался от отчаяния и ненависти. Вначале он был как бы в истерическом припадке, а потом впал в состояние прострации, глаза закатились под лоб, рот полуоткрыт, как у кретина, от него дурно пахло.
— Так, — сказал майор. — А потом?
— Потом группа прикрытия примет бой. В районе выхода из штольни будет наша последняя линия обороны, пока успеем вывести людей.
— Двенадцать тысяч, — напомнил майор. — Надо с карандашиком подсчитать, сколько придется держаться.
— Трудная арифметика, — сказал Мехов. — Люди обессиленные, на это тоже нужно взять поправку. — Ткнул пальцем в точку выхода из штольни: — Видите — блиндажи для охраны, а она еще не снята. Впереди целая канитель: надо выбивать. Бесшумно не получитс, — значит, к месту происшествия бросят весь гарнизон.
— Это точно, — согласился майор, — придется вам побыть на поверхности.
— Это почему?
— Минировать подступы.
— Возражаю, — сказал Мехов. — Я тут самый квалифицированный, а штольни кто будет разминировать?
— Правильно, — согласился майор. — Ну, тогда проинструктируйте тех, кто останется на поверхности.
— Это можно.
И, хотя всего удобнее было начать операцию ночью, майор приказал немедленно выходить на исходные позиции.
Допрос Штайнера ничего не дал. Гауптштурмфюрер, казалось, помешался от отчаяния и ненависти. Вначале он был как бы в истерическом припадке, а потом впал в состояние прострации, глаза закатились под лоб, рот полуоткрыт, как у кретина, от него дурно пахло.