Щит и меч. Книга вторая   ::   Кожевников Вадим

Зубов отстегнул ремни и высвободилтело мертвого летчика. Потом занял его место, поставил ноги на педали, положил руки на штурвал.

Он не заметил, как левый пилот, освободившись от ремней, хотел встать, но, обессиленный, свалился на мертвого бортрадиста. Зубов вел самолет и весь был поглощен этим. Когда он почувствовал, что машина ему повинуется, его охватило ощущение счастья. Но он знал, что ему не удастся дотянуть самолет до расположения советских войск. Из пробоин баков хлестало горючее, образуя позади радужное сияние. Оставались считанные секунды. Или самолет вспыхнет, объятый пламенем, или падет на землю с заглохшими моторами.

Старший группен-уполномоченный, штурмбанфюрер СС, вошел в кабину и замер при виде кучи сваленных тел. Но Зубов обернулся и сказал:

— Все в порядке, штурмбанфюрер.

Лицо Зубова было невозмутимо, глаза блестели. Это подействовало на штурмбанфюрера успокаивающим образом. Не взглянув больше на трупы, он закрыл за собой дверь.

Зубов медленно и осторожно набирал высоту. Он сам не знал, зачем он это делает. Возможно, его просто влекла высота. И когда он вырвал машину из почти непроглядной темноты, он оказался в гигантском сияющем пространстве, в великом океане света, в белизне неземного сверкания. А ниже громоздились прохладным, словно снежным полем сплоченные облака. Этот лилейной чистоты снежный покров походил на его родную землю зимой, такую прекрасную и кроткую.