Женитьба по-балтийски   ::   Азольский Анатолий

Судя по металлическим биркам, мебель транспортами везли сюда из всех портов Балтики, большую часть своей жизни шкаф провел в Кронштадте, стуль служили в разных воинских частях, военно-морская судьба соединила их в Поркалла-Удде, как В. Алныкина и Л. Йыги, тумбочка же на кухне была пришлой, бездомной собачкой попала она в эту квартирку. Два грязных стакана да вилка с загнутыми зубьями — с такого вот убожества и начинается семья. Жена (странно звучит это слово!) прислала письмо, спрашивала как раз о посуде и постельных принадлежностях, не тащить же в самом деле тарелки через Финляндию, гораздо проще буксиром перебросить вещи из Таллина. Родители что-то подозревают, беспокоится жена, мать нашла спрятанное колечко, поскандалила, Аста-Настя хранит верность и молчит, но долго так продолжаться не может, надо что-то решать с учебой: Таллин или Тарту? Москва и Ленинград отпадают, конечно; недалек тот день, когда понадобятся детские вещи, Таллин, слава богу, богат ими, надо запастись.

Ребенок, уверяла жена, примирит ее родителей с Володею, но даже если этого и не произойдет, Порккала-Удд станет не только местом рождени сына или дочери, но и землей, по которой пойдут крохотные ножки первенца.

К стрельчатым буквам Алныкин уже привык, в них было что-то бережливое, странноватой казалась датировка: сперва год, потом уже месяц и число, а не наоборот, как у русских. Письмо это попало к нему оказией, через жену минера, частенько бывавшую в Таллине. Три последующих письма бросались в почтовый ящик, пришли они к Алныкину густо вымаранные цензурой, исполосованные продольными мазками, и что-либо понять было невозможно.