Женщины у берега Рейна   ::   Бёлль Генрих

Неужели ты полагал, что сумеешь не замарать рук, если будешь действовать напористо, хоть и негласно по телефону, за письменным столом, на тайных совещаниях? Тебе, вероятно, хочется сидеть с Эрикой на веранде, критиковать несовершенство мира, писать мемуары, платонически шептаться на парковых скамейках с очаровательной Евой или играть с ней на рояле в четыре руки. Знать не больше полдесятка телефонных аппаратов, на которых можешь бренчать, как на рояле. Чистенько завершать чистую жизнь, ходить к мессе по утрам, перебирать четки по вечерам. Этого ты хочешь? Но ты не годишься в пенсионеры, ты сплетал нити интриг во всех странах Европы и за океаном. Мы осуществляли твои диспозиции, твои планы. Ты втыкаешь на карте флажок в завоеванное место и не знаешь, что где-нибудь в Боливии, где ты раскинул сети, кого-то пырнут ножом в живот или выстрелят в спину, потому что именно т ы воткнул флажок на карте, привел в движение алчность, ревность, судебные процессы, борьбу за власть, хотя ты этого, конечно, никогда не желал, но именно ты стал первопричиной преступлений, открыв конторы, дав деньги, пусть мы и не знаем на что – на покупку ли оружия, устройство борделей, а может, на игорные дома или же на цели, которые, по твоему определению, способствуют «вящей славе божьей», или «славе Германии», или, наконец, просто попойкам. Какой-нибудь чек, письмо, разговор по телефону – только и всего, но ты и не представляешь, что ты творишь, вернее, что уже натворил.

Один телефонный разговор, Эрика, и твой старый добрый Штюцлинг хорошо оплатил глазунью из яиц, которые я достал. (Смеется.) А ты оградила Бингерле от несколько принудительной опеки со стороны графа Эрле цу Вербена. Кстати, это решение для нас предпочтительнее, о чем тебе, Герман, конечно, уже поведал, – обошлось без пальбы.