Жестокость   ::   Нилин Павел

Он хочет поднять в глазах населения авторитет уголовного розыска. А это уже вопрос политический.

- Ведь вы подумайте, как было, - показал нам Голубчик свои длинные, поросшие черными волосами пальцы и загнул мизинец, - Воронцова мы ловили не один год и не могли поймать. В народе уже стали поговаривать, что мы какие-то дармоеды. А мы ведь не от себя работаем. Если ругают нас, это значит: ругают Советскую власть. На это нам много раз указывал начальник. И вот сейчас он стремится поднять наш авторитет, а это значит, он стремится поднять авторитет Советской власти...

- Это ж ты контрреволюцию говоришь, - вдруг заметил нервный, суетливый Петя Бегунок. - Что она, такая несчастная, что ли, Советская власть, что ее надо сильно подкрашивать и малевать?

Петя Бегунок меня больше всех удивил. Я считал, что он, как и Голубчик, на самом лучшем счету у начальника, что он только и способен повторять его слова и все действия. Он даже стрижется, как шутили у нас, "под начальника", тоже завел себе этакий бобрик - вся голова наголо острижена, а на лбу колючий хохолок. И все-таки у него, оказывается, есть собственное мнение.

- Обман всегда считается обманом! - закричал он. - А Советская власть без обмана проживет. Ей обман не нужен: Это, может, только тебе нужен обман...

- Ты закройся! - презрительно поглядел на него Иосиф Голубчик. - Тебя вызовут тридцать второго. И ты мне контрреволюцию не пришивай. И не бери на испуг.